К практике медитации меня привело осознание острой нехватки эмоционального интеллекта.
Я был гиком. В школе меня интересовала математика, программирование, логика и так далее. Меня мало волновало, как я общаюсь с другими людьми. До тех пор, пока я не расстался с девушкой, которую очень любил. Это было больно.
Больше года я был в депрессии. А потом обнаружил, что мне невероятно трудно открываться другим людям, быть с ними в контакте. Я едва мог выразить какие-либо эмоции. Я даже затруднялся сказать, есть ли они у меня. Много раз я слышал от других, что говорить со мной — примерно то же самое, что говорить с роботом. Я встречал людей, которые были намного более расслабленными, открытыми и непосредственными, чем я. Я завидовал им. Я тоже хотел быть открытым и спонтанным, но у меня не получалось.
Так я оказался на тренингах личностного роста, где так или иначе применялись медитативные практики. Довольно быстро я обнаружил, что тренировка внимания, направленная на то, чтобы лучше чувствовать ощущения тела, давала нужный мне эффект — я постепенно становился более живым и спонтанным. Я начал наслаждаться общением с людьми. Наверное, можно было бы на этом остановиться, но… я был гиком.
Весной 2008-го года я решил поехать на своей первый медитативный ретрит. Было много трудностей. Больно сидеть, трудно сосредоточиться, внимание скачет и т.д. При этом много часов в день на скамейке сделали своё дело. Я пережил несколько достаточно интенсивных моментов, в процессе которых разные части тела как будто «открывались». Например, на шестой день ретрита я внезапно стал чувствовать грудную клетку в мельчайших подробностях. Всё это сопровождалось какими-то совершенно немыслимыми «потоками энергии» — вибрациями, пульсациями, интенсивным ощущением жара.
Вернувшись с ретрита, я обнаружил, что медитация дала мне удивительную способность — я научился в режиме реального времени видеть, как возникают эмоции злости и раздражения. Раньше, раздражаясь, я просто язвил или грубил, а теперь мог выбрать какую-то другую реакцию. Изменения были настолько явными! Я решил продолжать практику.
Внезапная буря
Большинство учителей, рассказывая о преимуществах медитации, перечисляют снижение стресса, улучшенную концентрацию внимания и так далее. Всё это так. При этом о негативных эффектах медитации говорят вскользь, не придавая им большого значения, либо не говорят вовсе.
Спустя несколько недель после ретрита я стал замечать, что тело начинает напрягаться. Я не придал этому значения. Но со временем напряжение достигло такой степени, что вызывало физическую боль. Потом я заметил, что напряжение вызвано страхом. Страх возникал от общения с другими людьми. Мне казалось, что люди в целом настроены ко мне враждебно. Я понимал, что скорее всего мне это только кажется, но ничего не мог с этим сделать. Стоило мне вступить в контакт с любым человеком, и я начинал напрягаться. Это напряжение не проходило с окончанием контакта, а оставалось со мной и накапливалось.
Справиться с этим с помощью медитации не получилось. Я стал искать помощи у разного рода консультантов и психологов. Ценой упорных трудов и безжалостных экспериментов над самим собой я со временем преодолел этот страх и это напряжение. И только спустя годы я познакомился с теорией, объясняющей, откуда все взялось.
Стадии прозрения
В буддистской традиции Тхеравада есть описания стадий прозрения в медитативной практике. Они называются ньяны. Что такое ньяны проще всего понять, представив себе ум в виде луковицы. В медитации мы начинаем смотреть на поверхность луковицы, и постепенно, проходя своим вниманием слой за слоем, погружаемся вглубь.
Чем лучше мы узнаём механизмы работы ума на каждом уровне (в каждой ньяне), тем быстрее можем пройти глубже. Например, первая ньяна называется «знание ума и тела». Ключевой опыт, который тут нужно получить — способность видеть ощущения и мысли как что-то отдельное от «меня», субъекта, который на них смотрит. Когда мы получаем такой опыт, мы можем заметить, что ощущения и мысли возникают в результате реакций на другие ощущения и мысли. Таким образом ощущения и мысли образуют длинные цепочки, в которых каждое следующее событие является следствием предыдущего. Это ключевой опыт второй ньяны, которая называется «Знание причины и следствия». Ну и так далее. Всего ньян шестнадцать.
Согласно буддистской теории, ньяны описывают структуру циклов прозрения. Первый цикл заканчивается духовным пробуждением — получением опыта необусловленного сознания, нирваны. Эти слои существуют вне зависимости от того, в какой традиции мы медитируем. Мы так устроены.
Тёмная ночь души
С пятой по десятую ньяны часто рассматривают как одну группу, и называют её ньянами страдания (dukha nanas) или «тёмной ночью души» (dark night of the soul). Напряжение и страх, которые я стал испытывать после возвращения с первого ретрита — одно из проявлений этих ньян. Другие, более типичные проявления — центр внимания становится размытым, ему трудно за что-то зацепиться. Возникает впечатление что медитация не работает.
Медитация позволяет нам смотреть внутрь нашего собственного ума. Но чтобы туда заглянуть, мы срываем покров иллюзии. И мы не знаем заранее, что найдём за этой иллюзией. Порой то, что поднимается из глубин бессознательного, когда мы медитируем, оказывается весьма болезненным. Это могут быть самые глубинные страхи или детские травмы.
«Тёмная ночь души» характерна тем, что большинство людей в этих слоях испытывает болезненные ощущения. Кто-то меньше, кто-то больше. Для кого-то количество и интенсивность таких ощущений могут быть непереносимыми. При этом тёмная ночь начинается сразу после ньяны знания возникновения и исчезновения, которая, напротив, весьма приятна. Главная опасность этого этапа в том, что, выплёскивая свою боль на окружающих, можно наделать много разрушений в своей жизни.
С тех пор, как я испытал на себе тёмную ночь души впервые, я много раз бросал медитировать и начинал снова. Каждый раз достигая этой точки, я приходил к выводу, что медитация не работает. Весной 2016 года на связь вышел старый друг. Он-то и рассказал мне про ньяны.
Пробуждение
Пробуждение (просветление) играет ключевую роль во многих духовных традициях. В буддийской школе Тхеравада для первого этапа пробуждения есть специальный термин — sotāpanna, или «вошедший в поток». Переход из непробуждённого состояния в пробуждённое случается в пятнадцатой ньяне, при первом вхождении в нирвану — состояние необусловленного восприятия.
Я и раньше знал людей, называющих себя пробуждёнными. Правда, в их устах пробуждение выглядело как какая-то мистика — высшая цель эволюции, состояние абсолютной свободы, чуть ли не то же самое, что быть Богом. Меня всегда настораживали подобные концепции. С другой стороны, я видел, что поведение пробуждённых чем-то неуловимо отличается от поведения остальных людей. Они выглядели более счастливыми, спокойными и спонтанными.
Как оказалось, в буддизме давно описаны все эти особые состояния и трансформации. Пообщавшись со своим пробуждённым другом и прочитав несколько книг о медитации, я начал примерно понимать, как устроен буддистский путь. Я всерьёз поверил в возможность достижения собственного пробуждения. И стал серьёзно и системно работать на эту цель.
Пожиная плоды…
Мое пробуждение случилось в феврале 2017 года. Каждый раз, рассказывая об этом кому-то, я испытываю чувство неловкости. Боюсь, что меня примут за психопата. Описать, чем именно отличается пробуждённое состояние от непробуждённого, пыталось немыслимое количество людей. И всё равно это не понять, пока сам не проснёшься. Я не буду даже пытаться описать. Скажу только, что это очень сильно повышает базовый уровень осознанности, концентрацию и ощущение внутренней свободы. И радикально уменьшает количество страдания.
Пробуждение, вопреки моим ожиданиям, не решило всех моих проблем. К повышенному уровню счастья я быстро привык. Уже через месяц я напрочь забыл, как это — быть непробуждённым. А потом оказалось, что проблемы в жизни те же самые. Просто теперь не так больно. Я воображал себе, что как только я пробужусь, сразу же у меня исчезнут все сложности в отношениях, в воспитании детей, проблемы на работе. Всё оказалось иначе. Стало меньше болезненных реакций и больше осознанности. Но мне по-прежнему приходится сталкиваться с проблемами и решать их. Мы по-прежнему периодически ругаемся с женой. Просто это проходит легче и быстрее.
Кроме того, пробуждение ставит передо мной новые проблемы. После пробуждения уже не получается не замечать, как временами я веду себя некрасиво, манипулятивно и эгоистично. А плохим человеком быть не хочется. Вот и приходится работать над собой как никогда прежде, менять свои привычки.
Всё это — и пробуждение, и необходимость пройти некоторое количество болезненных состояний — неотрывная часть практики медитации.
Мне грустно видеть, что большинство учителей медитации ничего об этом не рассказывают. Я слышал достаточно много историй людей, посетивших интенсивные ретриты, аналогичных моей собственной. Люди переживают сильное страдание, причины которого им неизвестны и непонятны. И ничего не могут с этим сделать.
Тема пробуждения и вовсе покрыта каким-то табу. Я встречал многих буддистских учителей, которые учат других медитировать, но сами не верят в реальность достижения пробуждения. При этом в обществе живёт порядочное число пробуждённых. Некоторые даже не знают об этом. Среди моих знакомых нашлось трое, кто так или иначе случайно пробудился, но не знал, что это так называется и что это имеет какое-то отношение к традиционной духовности.
Почему так сложилось — сказать трудно. И, наверное, это не важно. Важно, что, говоря обо всех аспектах медитации более прагматично и открыто, мы можем создать информационную среду, в которой будет проще ориентироваться и находить свой путь.
Комментарии (4)