— На этой неделе похолодало резко, а у меня куртка осенняя дома у матери осталась, — рассказывает тридцатилетняя Анна. – В общем, в четверг после работы поехала я туда за ней. Дверь открыла своим ключом, естественно, захожу в квартиру, а мне навстречу по коридору… мужик в трусах. Главное, не смутился ни капли! «Ой, а вы, наверно, Аня, да?» Я говорю, я-то Аня, а ты кто такой вообще? Я сейчас полицию вызову!..
…В двухкомнатной квартире в Перово, где Анна хранит свои вещи, прописаны трое: Анна, ее мать и младшая сестра Дарья, хотя владелицей является только мать, Татьяна Борисовна. Год назад мать вышла замуж и уехала жить к мужу, сестры остались в квартире вдвоем. Четыре месяца назад, в конце весны, и Анна переехала к молодому человеку. В родительской двушке осталась одна Дарья.
А теперь выясняется, что не одна.
— Нет, ты представляешь, тихоня-то наша, Дашка, какова? Время даром не теряла! Притащила в дом какого-то ухаря…
— Подожди, а ты предупреждала сестру, что за вещами приедешь?
— Я-а-а? Предупреждала? Вот еще, а почему это я должна была ее предупреждать, кто она такая вообще? Я приехала к себе домой, за своими вещами. Она-то тут причем?
Надо сказать, отношения между сестрами из рук вон плохие. Даше сейчас двадцать один, она появилась на свет, когда Ане было девять. Отцы у них тоже разные. Анин папа погиб, когда дочь еще даже не родилась на свет, с Дашиным отцом у матери не сложилось. Мужчина ушел в туман, узнав, что у него будет ребенок. Дарью мать все равно родила, и очень зря, по мнению Анны. Это решение погрузило их на несколько лет в беспросветную нищету, которую Анна прекрасно помнит.
— Не понимаю и никогда не пойму! – злится на мать Анна. – Ведь все было для нормальной жизни: работа, большой уже ребенок, квартира, и та от моего отца досталась, родители его отдали матери.. Живи и радуйся – нет, захотелось приключений, купила баба порося! Завела сначала мужика неадекватного, потом и ребенка от него родила!..
Несколько лет с двумя детьми на руках и без какой-либо помощи, кроме разве что Аниной пенсии по потере кормильца и каких-то пособий, Татьяна Борисовна буквально выживала. Вторую комнату в квартире она сдала двум студенткам, сама бегала на подработки – убиралась в квартирах, а с малышкой оставляла старшую дочь.
— Я хотела в художку ходить, но об этом не было и речи! – рассказывает Аня. – Во-первых, деньги: это же надо было кисти купить, бумагу, прочее все. А во-вторых, кто бы с Дашенькой сидел после обеда? Кроме меня, было некому!
В общем-то, тот финансовый кризис Татьяна Борисовна довольно быстро преодолела, в два с половиной года Даша пошла в сад, мать вышла на нормальную работу. Чужих людей из дома они выселили, даже ухитрились сделать в комнате легкий косметический ремонт и оборудовать там детскую.
Правда, отношений сестер это не улучшило. Анна, как более старшая и опытная, постоянно исподтишка шпыняла сестренку, и та быстро научилась отвечать тем же. Дым стоял коромыслом, когда обе были дома. В итоге мать забрала Дашу в свою комнату, благо, что сама в те годы много работала и домой приходила только ночевать.
Так и жили буквально до последнего времени. Сестры друг друга разве что терпели. В двадцать три года Анна ушла в гражданский брак, около двух лет прожила с мужчиной. Комнату свою на это время она заперла на замок, чтобы сестра не вздумала там поселиться.
Потом Анна опять вернулась в эту злосчастную двушку, и стали они втроем жить по-прежнему.
А в этом году как-то вдруг все разъехались: и мать, и Анна. В квартире осталась только Даша, которая тут же нашла сожителя.
—…Я матери позвонила, говорю, ты знаешь вообще, что она вытворяет? А мать – ну, так она взрослая, ей не пятнадцать лет. Про мужика этого она мать, оказывается, предупредила! Даже познакомила их вроде как, встречались где-то в городе в кафе. Мать говорит, мне так спокойнее, я знаю, что там один парень живет, а не толпы бродят! Не лезь туда! А я говорю, а не жирно ей, в двадцать один год одной в двухкомнатной квартире с каким-то левым хреном? Вообще, по какому праву? Мы все у мужиков, на птичьих правах, считай. А она – у себя дома, по прописке! Не нужен он там, говорю. Сама Дашка ладно, пусть живет, а сожителю нечего там делать!
Дарья вообще меньше всех прав имеет на эту квартиру, считает Аня. По сути, это двушка старшей сестры. Ну матери, ладно. По идее, Дарью в восемнадцать лет вообще надо было отправить отсюда куда хочет. Пусть вон ищет своего биопапашу, может, он ей квартиру купит…
А вы тоже считаете, что несправедливая ситуация? Анна имеет моральное право возмущаться, или она лезет не в свое дело?
Что думаете?
Комментарии (0)