– …Ой, да она у нас та еще работница! – с досадой машет рукой пятидесятивосьмилетняя Юлия Валерьевна, рассказывая про свою невестку Марьяну. – Еще как только забеременела, увольняться собралась! То смотрят на нее косо на работе, видишь ли, то сидеть ей тяжело, то в транспорте ездить страшно, кругом одни инфекции. Причем, это было, как ты понимаешь, пять лет назад, тогда ни о какой пандемии еще и речи не было… С трудом мы уговорили ее с работы не уходить, как-то досидеть до декрета, чтобы выплаты хотя бы получить. И ведь работа-то не бей лежачего была! Сидела в офисе, договора подшивала в разноцветные папочки…
…Внуку Юлии Валерьевны уже почти пять лет, декрет у Марьяны давно кончился, но оказалось, что выходить ей некуда: компания, где она трудилась до беременности, перестала существовать. Однако Марьяна этому, кажется, только обрадовалась. Она до сих пор сидит дома, занимается бытом и ребенком, который, к слову сказать, уже довольно неплохо ходит в сад, и не дует в ус.
Быть домохозяйкой Марьяне нравится, и, будь ее воля, на работу бы она не выходила вообще. Но проблема в том, что это не устраивает ее мужа, Эдуарда. Поначалу он лишь мягко подталкивал жену к поискам работы, позже стал более настойчивым, а теперь, по прошествии почти двух лет после окончания официального декрета, тема эта стала в семье просто болезненной.
– Ты ищешь работу? – почти ежедневно осведомляется у жены Эдик. – Смотрела сегодня вакансии, есть что новое? Написала туда? А эти, вчерашние, что-нибудь ответили тебе? Нет? Надо позвонить им, звони, спрашивай! Что значит «не нужно», звони, я сказал! Два года работу искать – это вообще какой-то нонсенс! Как-то ты неправильно ищешь!
– Я ищу! – объясняет Марьяна мужу. – Но меня с маленьким ребенком никто не берет!
С ребенком готова сидеть Юлия Валерьевна – столько, сколько надо. Забирать из сада, оставаться на больничных, водить на кружки, ходить на утренники и в поликлинику. Мальчик уже большой, и характер у него золотой, с ним запросто можно договориться. Юлия Валерьевна хорошо ладит с внуком, уже сейчас время от времени берет его к себе с ночевкой, водит в зоопарк, в кино на мультики, в парки на площадки, занимается дома.
– Марьяна вообще хорошо устроилась! – вздыхает Юлия Валерьевна. – Ребенок то в саду, то у бабушек, а она дома сидит. Красота!
В конфликте супругов Юлия Валерьевна полностью на стороне сына – считает, что Марьяне нужно приносить в семью деньги, которые ох как нужны. Живут они в однокомнатной квартире, принадлежащей Юлии Валерьевне с сыном, сама свекровь живет в другом месте.
– Крыша над головой у них есть, конечно, но однушка – это же не для семьи! – сокрушается свекровь. – Ребенок растет, нужно его уже отселять от родителей, расширяться...
Да и помимо квартиры у молодой семьи есть еще нужды. Можно уже и машину поменять, и в отпуск на море семьей съездить. Марьяна с этим охотно соглашается, как, впрочем, и с тем, что на работу ей выходить надо. И даже вроде бы действительно ищет работу, но время от времени поиски прекращает. То карантин, то лето, два месяца которого она с сыном провела на даче у родителей, то потом вторая волна изоляции.
– Эдик уже сам искал, подобрал несколько вакансий, проследил, чтобы она написала туда и отправила резюме, – рассказывает Юлия Валерьевна. – В пару мест ее даже пригласили на собеседование. Безрезультатно… Она как будто даже обрадовалась: вот видишь, мужу говорит, не берут меня! Все бесполезно!..
А пару недель назад Юлия Валерьевна встретила знакомую со старой работы, разговорилась и поделилась с ней проблемой. Мол, невестка с высшим образованием, а сидит дома, после декрета никуда не берут, что ты хочешь, то и делай.
– Так давай ее к нам! – тут же предложила бывшая коллега. – Как раз сейчас секретаря ищем, на ресепшен, конечно, своего человека возьмем с удовольствием! Пусть звонит прямо завтра с утра, вот телефон. Придет, познакомимся, если она адекватная, ее и возьмем…
Информацию и телефон Юлия Валерьевна тут же передала сыну с женой. На следующий день Марьяна позвонила, договорилась о встрече. Ближе к вечеру невестка привезла к Юлии Валерьевне сына, а сама отправилась на собеседование. Вернулась за ребенком часа через два.
– Ну как? Сходила? Договорилась? Взяли тебя?
– Сходила, поговорили! – пожала плечами Марьяна. – Все расспросили – где я работала раньше, что умею, кто будет с ребенком сидеть на больничных… Сказали – перезвонят, скажут, что дальше!
Звонка не последовало ни на следующий день, ни послезавтра. Потом были выходные, и в понедельник тоже тишина. Во вторник Юлия Валерьевна стала сама звонить своей приятельнице.
– Так твоя невестка не явилась на собеседование! – сухо сказала та. – Могла бы позвонить хотя бы, предупредить. Я к начальству ходила насчет нее… Ну, а теперь поздно уже, другая девочка пришла, работает у нас уже с понедельника…
Эдуард просто рвал и метал, когда мать рассказала ему, что Марьяна просто не пошла на собеседование.
– Собрал ей чемодан и увез к матери! – вздыхает Юлия Валерьевна. – Говорит, месяц тебе сроку! Или находишь работу, любую, или я подаю на развод. Тащить тебя на шее я не буду!
– Подожди, а ребенок?
– Ребенок с ней… Эдик предлагал его оставить, но где там. Не отдала…
А может, муж прав – жена уже не в декрете, значит, обязана работать и вносить вклад?
Или «мир перевернулся», поскольку обязанность содержать жену и ребенка испокон веков была мужской обязанностью? Разваливать семью, разводиться с женщиной, родившей тебе ребенка, потому, что она не хочет зарабатывать – это вообще дно?
Что думаете?
Еще больше интересных материалов - на моем сайте
. Заходите, читайте, обсуждайте!
Комментарии (0)