Меня на вечеринку звали, но у меня с утра было важное дело, а организм уже не тот.
Да и вообще мне в последнее время не хочется больших компаний.
Они собирались, я ходила кругами с фотиком. Запечатлевала. Находила потерянные помады и духи. Давала советы. Чувствовала себя немного мамочкой, собирающих дочерей на бал.
Три разных характера. Две такие яркие, одна - Золушка.
Две так аккуратненько, локотками совершенно безотчетно подпихивая друг дружку, примостились у единственного большого в квартире зеркала, с нормальным освещением.
Третья куда-то пропадает. Нахожу ее в ванной, при плохом свете пытающейся нарисовать глаза.
Мэри, - говорю, аж всплескиваю руками (больше внутренне), - а ты чего здесь красишься? Здесь же свет плохой.
-Ужасный, - печально соглашается Мэри, пытаясь вывести стрелочку. Мэри ещё и немного слепа, стрелочку надо бы выводить вплотную глазиком к зеркалу, но зеркало в ванной так устроено, что сверху его прикрывает полочка, а если приблизиться и собой ещё и свет закрыть, то в зеркале вообще становится мрачно. А значит, краситься надо чуть отдалившись, чтоб больше света падало. А Мэри, напомню, подслеповата. Короче, мучается и так, и так.
-Мэри, - говорю, даже слегка возмущаясь, - иди отодвинь их от зеркала, подвинутся, никуда не денутся.
-Да как-то… - пожимает плечами чуть растерянно, - к зеркалу и не подойти.
-Там, Мэри, подожди, - говорю я. Понимаю, что никуда себе место занимать она не пойдет, - у нас есть ещё зеркало.
Нахожу приличное зеркало на ножке, краситься с ним удобнее, чем в тусклом свете ванной. Там краситься вообще невозможно.
-Держи, - вручаю, - иди на свет.
Мэри идет на диван. И пытается что-то накрасить. При этом видно, что получается плохо. Становится ясно: Мэри не умеет краситься. Мэри 38 лет.
Мэри нервничает. Она становится похожа на растерянную девочку. Она понимает, что у других девчонок это получается как-то по-другому, и общий образ у них другой.
Мэри себя подавать не умеет. И наряд у нее какой-то… простенький. И как-то видно - неловко ей.
Девки собраны, я обхожу всех с фотиком и на кухне делаю пару кадров Мэри. В комнате она сидела загородившись маленьким зеркалом, фоткать было неудобно.
Через объектив замечаю, что у Мэри очень красивое лицо со всеми признаками породы. Знаете, бывает породистая красота, утонченная. Такие черты скул в глянце фотошопом делают, такой носик вырезают пластические хирурги, губы не повторить.
Я замечаю её красоту и так, даже когда она жмется в уголочке, но через объектив все нюансы особенно наводят резкость.
Я говорю об этом Мэри. Что у неё очень красивое лицо.
Мэри очень смущается, ей неловко, и даже начинает меня слегка отговаривать. Неподдельно так, это не кокетство. Это нежелание занимать много места, чесслово.
Девчонки поддерживают меня. Мэри очень красива. Мы молчим про её платье, что тут скажешь. Оно её просто не красит. Не уродует, нет, но не красит. Оно такое дешевенькое, простенькое, и тоже, кажется, само себя стесняется. Как будто понимает, что Мэри просто побоялась подобрать для себя что-то более яркое, более достойное. У Мэри есть деньги.
Мэри просто не разрешает себе сиять.
Синдром бедной девочки.
Приключается с женщинами, которые все никак не могут поверить, что они красивы. Классическое "нет, это не для меня", или "я для этого недостаточно хороша".
Выражается в боязни тратить на себя деньги, вообще считать, что ты как-то существуешь, и бояться, не занимаешь ли ты слишком много места. В неумении носить хорошие вещи (в них ощущает себя так, будто надела чужое. Поэтому покупать себе что-то дороже боится). Все никак не может поверить в себя.
Синдром происходит из глубины души
Что страшно: болеют им женщины, которые действительно достаточно красивы. Просто они так привыкают когда-то. Не разглядывать и не верить.
________
© Екатерина Безымянная
Комментарии (1)